В свете того, что в Кремле явно решили реанимировать проект Госсовета, ради которого и затевали конституционную реформу в 2020 году, но которая очень быстро и по не слишком понятым причинам сдулась и в итоге выродилась в крайне невнятное "обнуление", стоит вспомнить смысл и суть той версии трансферта, к которой теперь пытаются вернуться.
Технически реформа должна была привести к некоторой ассоциации с казахстанским "транзитом", когда Назарбаев отошел от формальной власти, но остался ключевой фигурой в системе управления. Примерный аналог - и положение Дэн Сяопина в китайской власти после того, как он отошел от всех формально занимаемых им постов.
Конечно, у Путина вариант Дэн Сяопина не просматривался никак - китайский лидер был интеллектуалом очень высокого уровня и не менее выдающимся организатором, поэтому свой авторитет ему не нужно было подкреплять никакими формальными постами. Российский президент, будем откровенны, не тянет даже на мизинец Дэн Сяопина в обоих компонентах, поэтому ему и потребовалось очень серьезное переформатирование властных структур и создание кадавра, который и на первый, и на все остальные взгляды, однозначно хаотизирует всю систему управления.
В чем тут проблема? В том, что Госсовет по замыслу реформы 2020 года должен был стать над всей остальной системой управления, при этом будучи важнее как отдельных структур, так и всей системы в целом. По сути, для сверхцентрализованной, а потому очень ограниченной в своих маневрах системе управления добавлялась еще одна - суперцентрализованная структура. Сейчас все вопросы решаются через согласования с администрацией президента, а в новой конструкции все оставалось по-прежнему, только сама администрация президента должна будет всё согласовывать с соответствующим управлением Госсовета. Понятно, что такая структура однозначно является еще более громоздкой и еще менее дееспособной, чем сейчас. Но она решала ключевую задачу, ради которой и создавалась: оставляла власть в руках бессменного и уже неизбираемого руководителя Госсовета, причем его фамилия всем известна.
Проблема в том, что события января 2022 года в Казахстане показали, что подобные конструкции всё равно уязвимы. И могут быть разрушены через проектный кризис.
Поэтому возвращение к идее суперструктуры Госсовета наверняка будет учитывать риски, которые были выявлены в Казахстане.
Учитывая же, что действующая власть параноидально относится к идее контроля, скорее всего, эти риски будут купироваться созданием не только самого Госсовета, но и института его представителей-комиссаров во всех значимых (и в первую очередь силовых) структурах страны, делая их подчиненность президенту весьма условной. Как это будет сказываться на качестве управления, спрашивать смысла нет - очень плохо. Если любое решение президента нужно будет согласовывать с Госсоветом и ожидать одобрения руководителя Госсовета с известной всем фамилией, то понятно, что такое управление будет чудовищно переутяжелено системами согласований.
Но опять же - здесь речь не об оптимизации управления, не о его эффективности. Критерий один - сохранение власти в руках одного человека.
Почему в 2020 году попытка трансферта провалилась, а в мае 2024 года возобновлена? Можно лишь предположить, что отстранение Шойгу и его отправка фактически на пенсию с разгромом его команды (впереди, судя по всему, будет погром Подмосковья - фактической второй вотчины клана Шойгу после Тувы, где уже идет погром и зачистка) - это и есть ключевая причина, почему сейчас идея с Госсоветом снова реанимирована.
Стоит вспомнить мутную историю с гибелью министра МЧС Зиничева. Скорее всего, клан Шойгу тогда отбил попытку захватить министерство (или свёл её вничью как минимум), что и привело к необходимости устранения - вначале главы, а затем уже снова к погрому всего клана.
В любом случае теперь Госсовет снова будут поднимать на щит. А значит - впереди новые реформы управления под одного конкретного человека. В обстановке управленческой катастрофы любые эксперименты чрезвычайно рискованы, поэтому опасность того, что всё пойдет очень сильно не по плану, крайне высока.
! Орфография и стилистика автора сохранены
