Но далее Митрофанов размышляет так: "Из-за дач Болотная не провалилась. Хуже другое: непонятно, куда двигаться дальше. Власть прикормила ментов и репрессивное офицерье. Пиночетовский вариант. Это довольно прочно, прочнее, чем Совок. И рождение нового мира может проходить кровавей, чем в 91-м. Вряд ли мы к этому готовы".
Сергей Пархоменко отмечает, что после трагедии со смертью рабочего Максима Мелкова организовать новую сцену в сжатые сроки вдруг помогли ранее незнакомые люди. А это тоже "знак": "Приехали так быстро, как смогли, и привезли все, что можно было найти за час, и выложились, чтобы успеть хотя бы к последним выступлениям с трибуны. Не уверен, что мне сейчас надо называть вслух ваши фамилии и фирменные наименования, но вы же понимаете, что я вас имею в виду.
А ведь были еще те, кто примчались на помощь с тем, что было под рукой. Борис, Варя, это я о вас. Были еще те, кто всеми силами старался помочь, но не сумел: Саша, это про вас. Всем вам спасибо.
Именно в тот момент, когда большие, сильные, опытные и эффективные либо демонстративно хлопают дверью перед носом, либо просто аккуратненько держатся в стороне, — эта помощь выглядит особенно впечатляюще".
"Главный тренд в ленте определился — полный провал. Ну, собственно, как я и говорил, это последняя такая акция, — возражает Аркадий Бабченко. — Протест может быть ТОЛЬКО несогласованный. ТОЛЬКО НЕСОГЛАСОВАННЫМ. Потому что — еще раз — "согласие есть продукт при полном непротивлении сторон". Вот сегодня никакого противления сторон и не было. Сегодня было что угодно, но только не протест. Согласованный протест — это шизофрения. Такого просто не бывает".
"Мне кажется, что этот митинг был никаким, — считает Митя Алешковский. — Главное достижение оппозиции заключается в том, что после череды акций протестного действия люди по всей стране начали верить в то, что они способны что-либо изменить. И власти поверили в это. А после этого митинга, увы, ощущения такого не добавилось. Я и так знаю, что если каждый из нас перестанет взятки гаишникам давать, то они и не будут рассчитывать на то, что их можно взять.
Давайте скажем себе честно: мы должны много работать и над собой, и над обществом. А митинги такие нужны для того, чтобы ощущение нашего влияния не убавлялось. Ну ок, выдвинули Гудкова. Есть десять тысяч причин, почему этого не стоит делать, но давайте начнем работать над собой с того, что все вместе примем это решение моментально, быстро и без склоков и споров. А потом, объединившись всеми силами, выберем его губернатором.
Или еще немножко повоюем между собой, осознавая, что кто-то опять применил древний принцип "разделяй и властвуй".
Дмитрий Бавырин размышляет, что форма митинга как формы протеста не исчерпана, но должна изменить формат: "Уже полтора года твержу, как попка: на Болотной должны быть российские флаги, георгиевские ленты, патриотические лозунги, народовластие и политически-социальное содержание.
Что весь пар априори уйдет в свисток, я понял, кажется, на первом митинге на Сахарова, увидев изобилие хипстерских — креативных и мимимишных плакатиков. Главный политический протест был не отличим от "Монстрации". И этим почему-то гордились, это подчеркивали, хотя это надо было скрывать, этого надо было стыдиться. И, кажется, как раз Кашин написал через месяц колонку, что если креативную иронию уже не отличить от провокации (применительно к истории с хомяками-"нашистами"), то протест явно идет не туда".
"Второе 6 мая опять — переломное. История приворожила дату. Что будет следующим?" — комментирует Кынева Глеб Павловский.
"Количество респондентов "Левада-центра", негативно оценивающих партию власти, впервые перевалило за роковой пятидесятипроцентный рубеж. Что дальше? — отмечает невидимую начальственному глазу эволюцию общества за минувший год Дмитрий Быков. — Да ничего, собственно. При всей своей кажущейся значимости эта информация свидетельствует только о том, что люди не связывают надежд с нынешним отечественным курсом — так они и раньше не связывали. И все им было понятно. Просто теперь либо не боятся признаваться, либо окончательно перестали принимать во внимание телепропаганду, которая в самом деле производится все более топорно".
А Николай Троицкий, ранее неоднократно критиковавший не только власть, но и оппозицию, получил на серию своих постов "достойный сталинско-большевистский ответ, даже, вернее, отповедь": "Странная позиция. Чума на оба ваших дома, а я весь в белом? Долго просидеть на двух стульях не получится. Придется определяться. Можно до последнего занимать выжидательную позицию, но есть шанс вляпаться".
"Я там у них на каких-то "стульях" сижу, должен, видите ли, "определяться", "разоружаться перед партией", — пишет Троицкий. — Идите к черту. Я в эти ваши игры наигрался, "зарница озабоченных граждан" меня уже не увлекает, а политической возней никогда не занимался и не буду. "Есть тьма охотников, я не из их числа".
Но надо, видимо, в последний раз объясниться. Что мне не нравится в болотных и белоленточных? Попросту говоря, отсутствие позитивной программы. Нет-нет, вполне возможно, что у каких-нибудь диванных партий типа "Парнаса" имеются свои "500 дней", "145 ударов", "200 приоритетов" или еще какая-нибудь писанина. Этих опусов никто, кроме узкого круга политобозревателей, не прочитает. Речь о другом.
О конкретной, внятной программе, доступной пониманию масс: что вы намереваетесь противопоставить Путину? Не кого, а что! Нравится мне Навальный или не нравится, значения не имеет. Мне и Ельцин не нравился в 1989–91 годах, но я понимал, да и все понимали, что он и его группа поддержки выставит в противовес одряхлевшим партийно-советским структурам.
А сейчас — непонятно. Широким массам потенциальных симпатизантов, в будущем избирателей — непонятно.
Вот стоит новый вождь на трибуне, возглашает: "Путин!", а 10–15–20 тысяч глоток ему отвечают: "Вор!"
Потешились. И что с того? Остальным 99,99 процентам жителей России это неинтересно.
И, уж извините, лозунг "Свободу "узникам Болотной" им тоже неинтересен.
Приходится разъяснять простейшие, примитивнейшие, элементарнейшие, банальнейшие истины, но их, похоже, никак не могут или не хотят понять болотно-белоленточные. Если вы хотите добиться реальных изменений в стране, а не просто пошуметь, то вы должны убедить в своей правоте НЕ ТЕХ, кто и так вас любит/поддерживает, читает ваши мысли и заканчивает любую вашу фразу в несколько тысяч глоток, а ОСТАЛЬНЫХ, ДРУГИХ. Конечно, не всех остальных и других, это невозможно, но хотя бы какое-то заметное количество...
В России многие, очень многие или не в восторге, или сильно недовольны путинским режимом. Это не "анчоусы", не "быдло", это такие же люди, многие — даже "с хорошими лицами. Но они не видят никакой реальной альтернативы. Так покажите им ея...
Этих людей можно и нужно переубедить, перековать, ПРИВЛЕЧЬ — и тогда у вас будет реальная социальная опора.
А пока вы, болотные-белоленточные, варитесь на ваших митингах-шествиях в собственном соку, занимаетесь самолюбованием и обзываете друга дружку "цветом нации", вы только ОТТАЛКИВАЕТЕ тех, кто мог бы вас поддержать. Меня в том числе".
Отметим, это позиция не просто одного из блогеров. Подобные вопросы часто задаются и в рядах оппозиции: действительно, большинство сограждан не читали и никогда не прочтут понятных лишь специалистам и экспертам программ. Многих пугает "разношерстность" оппозиции: правые либералы хотят одного, левые либералы — другого, коммунисты — третьего, националисты — даже не четвертого, а и пятого, и шестого, потому что и националисты все тоже очень разные. Прийти бы к какому-то консенсусу да сформулировать хотя бы общие для всех тезисы. Ранее Национальная ассамблея, а теперь Координационный совет оппозиции начали эту работу. Но сделаны пока лишь первые шаги.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
Дмитрий Разин
Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter
