Проблемы в сфере образования вышли на первый план в ряду социальных проблем. Характерной чертой 2010 года, который в России объявлен Годом учителя, стало обсуждение различных злободневных тем, например принятие закона об изменении статуса бюджетных учреждений. И это повод не для радости, а для размышлений. Поэтому в День учителя, отмечаемый в нашей стране 5 октября, мы решили обсудить ситуацию, сложившуюся в российской системе образования. Нашим собеседником стал Борис Виноградов, который, будучи с 1998 по 2002 год заместителем министра образования, курировал научную и инновационную политику ведомства.
— По мнению экспертов, уровень образования в России стремительно снижается. На ваш взгляд, по какой причине это происходит?
— Дело не только в системе образования. Я вижу реальное торможение во всем, которое нельзя объяснить только кризисными явлениями в мире. На мой взгляд, население просто устало от бессмысленности всего происходившего за последние два десятка лет. Двести лет тому назад французы тоже устали от двадцати пяти лет Великой революции и наполеоновских войн. Им стало все безразлично, а затем грянула очередная революция.
Многие граждане России прожили двадцатилетнюю "демобилизацию" при многолетнем отсутствии внятно обозначенных целей, в условиях, когда власть нечувствительна к мнениям и интересам различных социальных групп. Именно поэтому население отрицательно воспринимает инициативы власти, в том числе и в сфере образования. Например, введение ЕГЭ, закон о реформировании бюджетных организаций, в целом коммерциализацию образования.
Усилий власти недостаточно для модернизации страны, но хватит для революции. Хотя крот истории роет медленно, но уже подрастает поколение, которое ее совершит.
Сегодня качество власти и государственного управления находится на крайне низком уровне. Люди власти не смогли осмыслить и реализовать принципы, цели и задачи для создания конкурентоспособной страны, это стало опасно для самого ее существования. Проблемой стало подобрать толковых и самостоятельных управленцев, способных на ответственные дела, а ведь еще нужны сотни министров, руководителей агентств и служб, губернаторов, мэров и т. п. Вдобавок многие чиновники, у которых личные интересы, дети, счета и собственность за рубежом, не стесняются демонстрировать, что "где сокровище ваше, там будет и сердце ваше". Как правило, "элитные дети" не проходят трудный путь карьерного роста, связанный с испытаниями жизни, они быстро продвигаются по карьерной лестнице в банках, корпорациях, в чиновничестве и политике. Сегодня налицо клановый принцип формирования российской элиты, попытка создать наследуемое сословное общество, в котором властная группа — это олигархия, пополненная верхушкой бюрократии и воспроизводящая себе подобных.
Как следствие, молодых людей привлекает гламурная жизнь "элиты", ее нравы и обычаи, а не образ человека труда. Карьерные амбиции широких слоев молодежи зачастую не соответствуют ее способностям, трудолюбию и добросовестности. Многие стремятся в чиновники и начальники. Бич нынешнего времени — выпускник вуза, толком ничему не выучившийся, но превратившийся в беспринципного карьериста. Сегодня не наблюдается массового стремления молодых раскрыть свои таланты кропотливым трудом в научных лабораториях, а тем более на производстве.
Система образования — это часть социально-экономической системы страны, которая содержит в себе те же проблемы и пороки. Замкнутые, нередко родственные группы управления образовались уже не только в высших эшелонах власти, но и в других кругах. Так, в руководстве многих вузов даже ректорская должность нередко стала передаваться по наследству. Происходит управленческий междусобойчик. Выпускнику школы из бедной семьи, тем более сироте, крайне тяжело выжить при учебе в столичном вузе, даже если он талантлив. Актуальной стала проблема "кухаркиных детей", хотя действующая Конституция РФ предоставляет равные права всем.
Вопиющие перекосы в доходах людей, неравенство регионов, дополненные проблемами в образовании, станут основой будущих потрясений в стране. Думаю, что нынешняя "элита" не справится с проблемами, ее надо срочно менять, выстраивая новую систему управления в стране.
— Российские вузы опять не попали в первую сотню ведущих вузов мира. Некоторые ректоры, в частности ректор МГУ, говорят о несправедливости такой оценки и необходимости развивать собственный рейтинг вузов. Что вы думаете по этому поводу?
Вузы находятся в жесткой мировой конкурентной среде, и необходимо бороться за лучший научный и образовательный результат, а не выдумывать собственные рейтинги. Ведь объективно наши вузы давно уже не лидеры в мире, мы стали отставать от ведущих вузов Китая. Во многих ведущих российских вузах низка научная и инновационная активность, "деды и прадеды учат правнуков", пребывание в должности ректора более двух сроков (10 лет) лишь закрепляет отставание. Конечно, они не конкурентоспособны по показателям мировых рейтингов. Например, Шанхайский рейтинг учитывает выпускников и сотрудников вуза, получивших Нобелевскую премию либо медаль Филдса, индекс цитирования и количество статей в ведущих научных журналах, но не число мест в общежитии!
Государственная политика должна проявляться не в назначениях руководителей вузов, а в достаточном финансировании учебной работы и (совместно с бизнесом) научных исследований, в первую очередь направленных на обеспечение национальной безопасности и конкурентоспособности страны. Мировые интеграционные процессы укрепляют положение в стране транснациональных корпораций, при этом туда же перемещаются центры принятия ключевых экономических решений. При консервации отсталой технологической структуры экономики страны это приведет к дальнейшему падению ее конкурентоспособности и реального суверенитета.
Для российских вузов я бы добавил к Шанхайскому рейтингу критерии инновационной активности, например объем выпуска продукции, созданной инновационными компаниями при вузе, либо компаниями, использовавшими патенты, полученные сотрудниками вуза; долю консолидированного бюджета на науку, количество, качество и эффективность подготовки аспирантов и докторантов. Отечественный рейтинг должен учитывать качество подготовки научно-педагогических кадров, результатов научных исследований и объем трансферта знаний в промышленность. Надо не рассуждать о том, что кто-то обижает российские вузы, а много работать.
— Считаете ли вы проблему системы образования политической и почему?
— Меня беспокоит то, что на протяжении уже многих лет государство последовательно снимает с себя ответственность за дошкольное, дополнительное образование детей и школу, фактически превращая их в сферу услуг и коммерции. За последние десять лет отменены многие виды государственного участия в развитии образования, в том числе федеральные нормативы в области оплаты труда, большинство видов льгот и социальной помощи как учащимся, так и преподавателям и т. д. Дальнейший уход российских властей от поддержки образования, новые схемы финансирования могут привести к его дальнейшей деградации, а опосредованно — к нарушению прав человека, росту социальной напряженности и молодежного экстремизма.
Бесспорным фактом является то, что государством уже допущены серьезные ошибки в ходе реформирования системы образования. ЕГЭ не достиг декларируемых целей, но уже превратил школу в учреждение по "натаскиванию" на решение тестов, попутно снизив ее роль как важнейшего общественного института. Многие годы учителя стараются понять, для чего нужны, и пережить без потрясений очередные нововведения.
Безусловно, я противник ухода федеральной власти от ответственности за многие сферы образования, но считаю, что требования надо предъявлять власти, а не исполнителям. Считать Фурсенко господином Зло — это удобная, но страусиная позиция. Проблема в выбранном в 90-е годы и не изменившемся до сих пор политическом курсе страны, который реально проводят олигархия и высшая бюрократия, пытаясь загнать народ в "либеральное счастье". Правда, народ у нас какой-то непонятливый, как говорят нынешние властные идеологи.
— Как вы относитесь к деятельности Министерства образования? Поддерживает ли ее преподавательское и учительское сообщества?
— Вы знаете, надо назвать вещи своими именами. Идеология образовательных реформ была разработана группой из Высшей школы экономики и Центра стратегических разработок, созданного Грефом, и реализована в Концепции модернизации российского образования до 2010 года, принятой правительством России в 2001 году при председателе правительства Михаиле Касьянове и социальном вице-премьере Валентине Матвиенко. Они и заложили нормативную правовую базу реформ не только в образовании, но и в здравоохранении, пенсионной сфере и т. д. Сегодня иных уж нет, а те далече, в оппозиции или во власти, но спросить не с кого. Козлом отпущения остался Андрей Фурсенко, который, кстати, добросовестно и с достоинством несет эту нелегкую ношу. Сами идеологи у нас ни за что не отвечают, потому что "либеральная мысль всегда права", тем более государственная. А Минобрнауки не проводит собственной политики, а лишь исполняет концепцию модернизации. Конечно, исполняет с перевыполнением и беспрекословно, но они — чиновники, и иного им не дано.
В концепции было заложено немало правильных указаний, которые реализовал министр, в частности создание исследовательских университетов. В ней осталась еще одна, пока нереализованная, подводная мина — государственные именные финансовые обязательства (ГИФО), предполагающие фактический переход к платному высшему образованию.
Когда правительство России принимало концепцию, я выступил с критикой ЕГЭ, против начавшейся в прессе массированной кампании, когда на учителей и преподавателей вузов посыпались обвинения в коррупции, и в итоге… покинул Министерство. Учителя, преподаватели и руководители образовательных учреждений либо промолчали, либо "горячо поддерживали реформы". Общество тогда не заняло принципиальную позицию, теперь пожинает плоды равнодушия. Многочисленная пресса, которая сейчас яростно критикует реформы в образовании, тогда поддерживала их.
Многие сегодняшние жесткие оппозиционеры "из бывших" были авторами и соавторами этих реформ. А против ЕГЭ в первых рядах выступил тогда мэр Москвы Юрий Лужков. Я никого не осуждаю, просто констатирую факты. Сейчас образовательные чиновники жалуются, что учителя не поддерживают ЕГЭ, но это неудивительно.
— Есть ли альтернативные программы развития системы образования? Какой выход вы видите из сложившейся ситуации?
— Для начала надо принять федеральные законы о дополнительном образовании детей и подростков, о дошкольном образовании детей, усиливающие ответственность федеральных, региональных и местных властей (либо включить соответствующие разделы в проект нового закона "Об образовании").
Я считаю, необходимо провести под руководством президента России в январе 2011 года всероссийское совещание учителей и родителей. На нем обсудить направления развития российского образования, решить проблемы, в том числе связанные с реформированием образовательных учреждений, реализацией ЕГЭ, образовательными стандартами, социальным статусом учителя и другие. Участники совещания должны определиться по проектам нового закона "Об образовании", концепции развития образования до 2020 года и необходимым нормативным документам, которые должны быть приняты законодательной и исполнительной властью страны.
Желательно пригласить для участия в работе съезда учителей из всех стран СНГ. Думаю, в стране есть общественные организации, которые могли бы взять на себя функции координаторов подготовительной работы совместно с Минобрнауки России и депутатами различных уровней, исключая любое политиканство и чиновничий беспредел. Надо активно подключить к организационной работе и руководству этим делом самих учителей и родителей. Я считаю, что подготовка и проведение общероссийского профессионального гражданского форума поможет не только образованию, но будет способствовать развитию гражданского общества, его консолидации и активизации.
— Как вы расцениваете оппозиционный потенциал учительского сообщества? Могут ли заявления властей, подобные заявлению Фурсенко о возможном сокращении штата учителей на 200 тысяч, побудить их к участию в протестных акциях?
— Сегодня учительство разобщено и побаивается властей, особенно местных. Но даже кошка, загнанная в угол, лапой сможет убить и льва, тем более что львов во власти и бюрократии я как-то не приметил. Много серых мышек, какие люди, такие времена…
— Какими, на ваш взгляд, должны быть взаимоотношения в рамках профессионального сообщества?
— Тут нужен диалог. Но солидарность и соработничество, к сожалению, сменились конкуренцией во многих местах. Размер зарплаты учителя сейчас зависит от отношения начальства. Чиновники подогревают эгоизм участников сообщества. Это мешает диалогу.
В связи с этим хотелось бы пожелать возрождения добрых традиций учительства в нашей стране.
Я поздравляю всех работников образования с Днем учителя. Большое спасибо, дорогие коллеги, за все, что вы делаете для наших детей и внуков, которым вы отдаете свои знания и сердца!
Вы можете оставить свои комментарии здесь
