Депутаты-единороссы Московской городской думы нынешнего созыва, их несколько человек, недавно дали старт рекламной кампании, главный слоган которой таков: "Безопасного секса не бывает, стопроцентная гарантия – верность партнеру". В принципе, за такой слоган их правильно было бы вовсе выгнать из думы, а за растрату наших денег на такое черное дело - еще и как-нибудь наказать. Депутаты городской думы не просто озвучивают публично свою бредовую идею, что с ними случается довольно часто, они на самом деле нам всем наврали. А неокрепшие молодые мозги могут ведь поверить этому надувательству. Реальная же ситуация такова, что ВИЧ перестал быть проблемой групп риска: работников коммерческого секса, гомосексуалистов и наркоманов. Россия стоит на пороге пандемии, которая начинается, когда более 1 процента беременных женщин инфицированы. Сейчас их уже 0,8%.
Я видела ВИЧ-позитивных женщин, никогда не употребляющих наркотиков и никогда не изменявших мужу, они отказывались верить в диагноз. Я видела ВИЧ-позитивных мужчин, никогда не любивших других мужчин, а любивших только женщин, но это их не спасало. И они плакали, как женщины.
Если бы я была склонна говорить в подобных терминах, то я сказала бы, что депутаты Мосгордумы угрожают безопасности нашей великой нации, победившей Чингисхана, французов 1812 и немцев 1945. Но я просто скажу, что они подлецы. Даже если они искренне верят в гарантированную безопасность верных отношений, они подлецы, потому что депутат Госдумы обязан верить не только своему внутреннему голосу, но и задавать вопросы экспертам и прислушиваться к их ответам. Доктора из Екатеринбургского СПИД-центра, в котором я нахожусь, чтобы написать репортаж, усмехаются над депутатами, они говорят, что СПИД можно будет победить, когда поколение этих людей уйдет, совсем уйдет. И хотя большинство докторов – это люди за сорок, они видят, что от СПИДа теперь имеет шанс умереть каждый, а не только люди рискованного поведения.
Лекарство от СПИДа есть. Но антиретровирусная терапия (АРВ), стоит денег, и больших: россиянину она обходится в 12 тысяч долларов в год. Наше государство не может обеспечить им всех больных. Или все-таки не хочет? Индия, в которой ВИЧ свирепствует давно, начала сама производить непатентованные препараты АРВ: в итоге они обходятся государству в 200-500 долларов на человека. Некоторые страны, например, Бразилия, разрешили ввоз непатентованных дешевых препаратов, чтобы спасать людей. В Россию нельзя ввозить непатентованные лекарства против СПИДа, потому что это помешает нашему вступлению в ВТО. В то же время в России не открывают заводы по производству лекарств против СПИДа. Потому что очень многие делают на ввозе лекарств очень хорошие деньги.
Бесплатно терапию предоставляют только некоторым. Врачи собирают специальную комиссию и каждого пациента оценивают на предмет "перспективности". Если ты в прошлом потребитель наркотиков или проститутка, если ты просто не понравился членам комиссии или, что более вероятно, не дал взятки, тебе не лишают права лечиться. Геноцид.
Решение проблемы СПИДа во многом зависит еще от одной госструктуры. Это ведомство, называемое Госнаркоконтролем, в последнее время проводит активную пиар-кампанию по пропаганде себя самого. И не делает ничего для борьбы со СПИДом. Но проблема даже не в том, что Госнаркоконтроль сидит сложа руки, - это можно было бы пережить. Проблема в том, что он действует. В мире во многих странах различные общественные организации реализуют программы снижения вреда для наркоманов. Эти программы призваны не только облегчить жизнь людей из групп риска, но и обезопасить жизнь окружающих людей. Эффективность таких методов, как обмен использованных шприцов на чистые, регулярная раздача презервативов, доказана многократно. В России программы снижения вреда официально, конечно, не запрещены. Но они не действуют. И происходит это оттого, что Госнаркоконтроль прижимает распространяющие эти программы организации, которые, как правило, финансируются из-за рубежа. Активистов обвиняют в пропаганде наркотиков и в сговоре с наркоторговцами.
Существует еще один способ помощи людям, официально неразрешенный в нашей стране – метадоновые программы. Метадон – тот же наркотик, но дешевый в производстве - гораздо дешевле героина. Принимается метадон в виде сиропа, что, во-первых, снижает вероятность распространения ВИЧ среди наркопотребителей, а во-вторых, обладает таким чудесным свойством, что не делает из человека идиота. Люди, принимающие этот препарат остается социально адаптированной трезвомыслящей личностью, но со своей долей кайфа, доставленного извне.
Метадоновые программы работают почти во всем мире, даже в Белоруссии. Действующая метадоновая программа означает, что в стране наркопотребитель объявлен не преступником, а больным, и государство его лечит, лечит так, что он может даже на государство работать. Такой человек будет государству всячески благодарен, потому что не нужно искать дозу, не нужно подвергать себя риску, уколовшись, заразиться, и можно зарабатывать деньги. "Они не лучше наших, английские наркоманы, также выглядят, нормальные, но они работают, они живут как все", - рассказывает мне доктор СПИД-центра Екатеринбурга, побывавшая в Англии по приглашению английских врачей. Она получила опыт, который применить в России не может.
Практикующие врачи высказываются за метадоновые программы, вероятно, потому что им постоянно приходится наблюдать "ломки" наркоманов. Увидев однажды "ломающегося" наркопотребителя, всем своим видом отрицающего человеческую сущность, хочется стать человечнее, быть человеком. Однако руководство Госнаркоконтроля, видимо, сделано из иного теста: это ведомство заклеймило метадоновые программы как вредные, как пропаганду наркотиков, как помощь наркоману.
Известный нарколог из Калинграда доктор Дрейзин использовал метадоновые программы и открыл пункт обмена шприцов. Доктора уволили, и весь город знает, что уволили его за верность клятве Гиппократа.
Проблема СПИДа не только в том, что нет денег на лекарства, деньги есть. К 1 декабря российские власти даже заготовили пиар-заявление об увеличении бюджетного финансирования этой области. Но тем не менее остается такое чувство, что у власти находятся какие-то другие люди, отличные от нас с вами. Они не просто экономят на ВИЧ-позитивных, они ненавидят всех, кому обязаны помогать, ненавидит всех, кто может лишить их власти. Я надеюсь, что это только современная власть в лице конкретных людей. Я надеюсь, что другие на их месте действовали бы иначе.
